Обзор статей » Еврейская традиция

• Цель дарования Торы

  Опубликовано пользователем Зеев Мешков February 17 - Рубрика Еврейская традиция - #Тора 
  

  В главе Мишпатим Тора возвращается к началу рассказа о даровании Торы.

  «И написал Моше все слова Б-га, и встал рано утром, и построил жертвенник под горою… И взял книгу завета, и читал в уши народа, и сказали: «Все, что сказал Б-г, - сделаем и услышим» (Шмот, 24).

  Часто люди в своем стремлении понять эту ключевую фразу, в которой содержится смысл дарования Торы (намерения сыновей Израиля перед тем, как подойти к горе Синай, чтобы услышать голос Вс-вышнего), опускают вторую часть - «услышим» и останавливаются только на первой - «сделаем». Точнее говоря, «услышим» трактуют по принципу отрицания: «сделаем, несмотря на то, что сейчас не слышим – не понимаем смысла». И делают вывод: «Надо делать: исполнять заповеди, даже если не понимаешь их смысла».

  Правильно же прочитать эти строки следует так: «сделаем, чтобы услышать». Т.е. в процессе исполнения заповедей человеку начинает приоткрываться мир. И в этом восприятии по мере сил и возможности каждого из нас заключается цель дарования Торы.

  Если человек захочет, его мысль и чувства перестанут быть только инструментами познания материи и будут служить ему - в первую очередь - для постижения истины. Он осознает, что нечто лежит за пределами чувственного мира и не поддается восприятию нервных окончаний глазной сетчатки или барабанной перепонки, если не воспользоваться силами души.

  Тора - слово Вс-вышнего. Оно должно войти не только в уши людей, но и в их души. Услышанное должно быть воспринято и осмысленно, а степень понимания зависит от чистоты души. Истина в полном ее объеме не доступна человеку, и каждый из нас, соприкасаясь с Торой, создает ту или иную картину, приемлемую для него или, иными словами, для его души. И цель дарования Торы - не в том, чтобы поведать истину, а в том, чтобы добиться искренней реакции, соответствующей свойствам и силам души. Об этом говорят мудрецы Талмуда. В агадической части трактата Шабат и в Мидраш Раба приводятся два разных рассказа о том, как происходило дарование Торы. В первом из нихописывается звучание голоса с горы Синай, которое никто не в состоянии выдержать: «Сказал раби Йеошуа бен Леви: «Каждая фраза, исходившая из уст Вс-вышнего, наполняла весь мир до самых небес... Всякий раз, когда с горы Синай звучала новая фраза, души евреев оставляли их. Как сказано (Песнь песней): «Вышла моя душа, когда он заговорил». Но если со звучанием первой фразы души сыновей Израиля оставили их, как же они слышали вторую? Опустил Вс-вышний росу, которая в будущем выпадет, чтобы воскресли мертвые, и оживил их» (Шабат, 88а).

  Во втором рассказе говорится иначе: «Голос был обращен ко всему народу Израиля, но каждый слышал его в соответствии со своими возможностями: пожилые люди - соответственно своим силам, молодые люди - соответственно своим силам, дети - соответственно своим силам, женщины - соответственно своим силам" (Шмот Раба, 5). Далеко не все из них владели ивритом - но это не было препятствием: слова звучали на том языке, который они были в состоянии понять. Сказано в книге пророка Ирмеяу (23:29): «Учили в школе раби Ишмаэля: «Как молот разбивает скала...» Что мы знаем про молот? Из-под него вылетают искры. Так и каждая фраза, вышедшая из уст Пресвятого, разделялась на семьдесят предложений, и они звучали на одном из семидесяти языков мира" (Шабат, 88б).

  Иными словами, в даровании Торы, когда в одном звуке чудесным образом сливалось много слов и много уровней их понимания, были две стороны: одна -- раскрытие абсолютной истины, которую люди не могут выдержать, и столкновение с ней приводит к тому, что душа оставляет тело; а вторая - восприятие Б-жественного слова по мере сил и возможностей человеческой души. И когда душа, оставившая тело, вновь возвращается в него, человек не в состоянии вспомнить, что именно так напугало его, но он хорошо помнит слова, близкие его сердцу, ибо прозвучали они на том языке, на котором с ним говорила мать. Не подлежит сомнению, что раскрытие истины не является самоцелью, и важна лишь искренняя реакция души, по-своему воспринимающей Б-жественный голос, звучащий с горы Синай.

  Поскольку весь мир является словом Вс-вышнего, обращенным к человеку, то это правило можно распространить не только на момент дарования Торы, но и на каждый день жизни еврея, стремящегося понять Тв-рца и найти свой путь. Особенно четко значимость человеческого восприятия и его непреходящая ценность даже в сравнении с абсолютной истиной отражена в следующей агаде: «В тот момент, когда Моше поднялся на гору Синай, сказали ангелы перед лицом Вс-вышнего: «Господин мира! Что делает этот человек, рожденный женщиной, среди нас?»

  Сказал им Вс-вышний: «Он пришел получить Тору».

  Сказали перед Его лицом: «Драгоценность, которая спрятана у Тебя от сотворения мира, - ее Ты хочешь дать человеку из крови и плоти? Что он - человек, чтобы Ты вспоминал о нем... Помести Свое великолепие на небесах» (Теилим, 8:2).

  Сказал Пресвятой, благословен Он Моше: «Ответь им!»

  Сказал Ему: «Господин мира! Боюсь я, как бы не сожгли они меня дыханием их уст».

  Сказал ему Пресвятой, благословен Он: «Возьмись за престол Мой и дай им ответ».

  Сказал перед Его лицом: «Господин мира! Что написано в Торе, которую Ты мне даешь? «Я Б-г Вс-сильный твой, Который вывел тебя из земли египетской». И сказал Моше ангелам: «Разве вы опустились в Египет и были в рабстве у фараона? Зачем же вам Тора? И еще что написано в ней? «Пусть не будет у тебя богов других». Разве вы живете среди народов мира, поклоняющихся идолам? И еще что написано в ней? «Помни день субботний, чтобы освящать его». Разве вы занимаетесь работой, чтобы отдыхать в субботу?.. «Не убивай». «Не прелюбодействуй». Есть у вас дурное желание? Есть в вас ненависть?»

  Тут же согласились они с ним, и каждый из них полюбил его и дал ему подарок" (Шабат, 88б).

  Тора дана человеку, не знающему истины и борющемуся со своим дурным желанием, а не ангелу, пребывающему в состоянии постоянного раскрытия истины и лишенному собственного мировосприятия.

  Восприятие человека субъективно, неустойчиво и кратковременно по сравнению с вечностью и неизменностью объективных сущностей, таких как небо и земля. Оно кажется эфемерным, лишенным реальности и какого бы то ни было значения.

  Но поскольку Вс-вышний творил мир не для Себя, а лишь для того, чтобы дать благо Своим творениям, восприятие является целью существования и не может быть названо нереальным и незначительным.

  Эта особенность человеческого восприятия нашла свое четкое отражение в свойствах хамеца. Разница между мацой и хамецем не во вкусе (с галахической точки зрения, хамец и маца обладают одним и тем же вкусом) и не в способности удовлетворить чувство голода (так как наполненность воздухом никого не может насытить), а исключительно в зрительном восприятии: буханка хлеба кажется большой и внушительной, а маца представляется пресной лепешкой, недостаточной даже для одного человека. И в условиях отсутствия реального различия между количеством муки и воды в куске мацы и в куске хлеба, человек насыщается мацой, но, вне всякого сомнения, хлеб представляется ему более вкусным. И в этом проявляется сила человеческого восприятия. Именно поэтому закон обязывает совершать субботнюю трапезу при свете, потому что пища, которую не видит глаз, не кажется вкусной и не насыщает человека.

  Песах и Шавуот - два пути преобразования этого свойства и придания ему положительной окраски: Песах обязывает отказаться от внешнего восприятия, а Шавуот требует использовать его, чтобы с его помощью включить силы души и приблизиться к реальному ощущению духовного мира - чувству красоты и блага всего сотворенного.

   

  ЗОАР. ЗАКОН О РАБЕ-ЕВРЕЕ

  Книга Зоар, отразившая учение рабби Шимона бар Йохая, всегда отличается неожиданным взглядом на вещи. Комментарий к главе Мишпатим, приведенный в ней, не является исключением.

  Глава начинается с законов о рабстве: «Если купишь раба-еврея, шесть лет он будет служить, на седьмой выйдет на свободу даром…»

  Не подлежит сомнению, что очень важно понять отношение Торы к рабству и объяснить, как еврей может порабощать еврея.

  Оказывается, продает в рабство только еврейский суд в случае, когда человек украл и не может вернуть имущество или его стоимость, или, когда кто-то не может вернуть взятое в долг (в случае, когда это похоже на воровство - он и не намеревался отдавать позаимствованное). Далее, вор или злостный должник не возместят пострадавшему убыток, так как человек, купивший их, должен кормить также жену и детей преступника. Причем, человека никогда не продавали в рабство тому, кому он нанес ущерб. Суд уговаривал взять раба какого-нибудь состоятельного человека, у которого есть трепет перед небесами. Доход от раба его хозяин должен был отчислять пострадавшему. Но о каком доходе можно говорить, если закон ставит такие условия содержания раба?

  Но Зоар уводит нас в совершенно неожиданном направлении. «Кто этот раб?» - спрашивает раби Шимон бар Йохай. Это же душа, попавшая в рабство к телу. И она должна работать, обслуживая нужды тела и не имея возможности удовлетвоить потребности в своей духовной пище. Но как же она дошла до такой жизни, эта душа, что ее продали в рабство - подчинили телу?

  Преступления души могут быть только на духовном уровне. И, более того, душа сама по себе чиста всегда и единственная ее вина может заключаться только в том, что она не сумела противостоять телу, уступила его требованиям, пошла у него на поводу и, как мера за меру, оказалась у него в рабстве.

  Но при чем же здесь воровство?

  Во всяком преступлении, которое совершает человек, есть элемент воровства: он использует то, что ему даровано во владение (весь мир) с определенным условием, таким образом, что нарушает требования владельца имущества. Вселенная портится, а душа человека продается в рабство, так как она не в состоянии возместить убыток. Так она оказывается в плену и должна отдавать свою энергию на удовлетворение низменных инстинктов, служить властолюбию и стремлению к обогащению. В этом мало радости, и человек, даже если он достигает успеха, и ему нравятся услады мира, постоянно испытывает неудовлетворение, которое может привести его к полному разрушению и самоуничтожению, если он не захочется остановиться и раскаяться. Один из ответов на вопрос «Почему есть праведник, которому плохо и злодей, которому хорошо?» таков: «Где же вы видели злодея, которому хорошо?»

  Душа праведника всегда на свободе, и все законы духовного рабства не имеют к нему отношения. Она ведет за собой тело, подчиняя его духовным целям. Человек испытывает внутренню радость. Ему хорошо в этом мире, и он наследует будущий мир (Кидушин, 39а).

  Как быть с семью годами? Можно ли прокомментировать то, что раб выходит на свободу с началом седьмого года, и его нельзя задерживать дольше?

  «Год» на иврите шана – «оборот», «одно повторение цикла». У души есть семь свойств: милость, непреклонность, чувство красоты, стремление к непреходящему, умение выразить себя, способность преобразовывать окружающий мир, способность быть выше материи - не погрязать в ней, а управлять. Все они оказываются пораженными (попадают под власть телесной оболочки), когда человек совершает преступление. Человек не оказывает милость искренне, а, делая что-то хорошее, преследует вместе с тем корыстные цели. Непреклонность превращается в нежелание вернуться на правильный путь. Чувство красоты извращается и только грубая материя кажется красивой. Вместо того, чтобы подумать о чем-то глобальном, преследуются сиюминутные цели, человек не испытывает желания общаться, выражая себя и уж тем более преобразовывать окружающий мир.

  Как же освободить душу и вернуть ей прежнее чистое мировосприятие?

  Только одним способом: нужно ее полностью отдать во власть материи. Подобное лечится только подобным. И когда душе станет совсем не по себе, и она начнет по-настоящему страдать, то тут же освободится от своих оков. Так как в духовном мире самое главное – желание, и перед ним ничто не может устоять. Как сказано: «Если человек хочет обрести святость – помогают ему ( с Небес), а если он хочет погрузиться в нечистоту – открывают перед ним двери». Т.е. «вольному - воля». Но при этом человеку, стремящемуся в положительном направлении, помогают, а при избрании дурного пути – не мешают (открывают двери), но не подталктвают в дурную сторону.

  И вот за шесть циклов в рабстве, которые в реальном мире асоциируются с годичными циклами, душа восстанавливает свои первоначальные свойства по принципу «от противного» и начинает стремиться к свободе.

  И когда она обретает ее, восстанавливается и седьмое ее свойство: управлять телом, не очень-то утопая в нем.

   

  ЗАКОН И СКАЗКИ

  Иногда рассказывают историю о том, как праведник пустил к себе незнакомого человека переночевать, а тот украл у него серебряную посуду. Хозяин, обнаружив пропажу, простил вору и сказал, обратившись к Небесам, что он дарит путнику то, что тот забрал без разрешения. И был этот праведник счастлив тем, что сумел предотвратить преступление: ведь, если подарил, то и не было воровства. А если в мире меньше преступлений, то всем лучше: ведь всем известно, что Всевышний каждый день кладет на чаши весов все провинности людей и все их заслуги – что перевесит. И если однажды перевесят преступления, то тогда никому не позавидуешь.

  В этой истории вор – настоящий вор, а вот праведник – какой-то ненастоящий. Потому что настоящий праведник утверждает принципы добра, которые неотъемлемы от принципов справедливости, а не играет в поддавки с преступниками и в жмурки с Небесами. И эта добрая сказка никуда не годится, так как проповедует ложные идеалы. Мол, простил – и значит, не было преступления. Даже Небеса перехитрил: теперь они не смогут никого наказать – ведь не за что наказывать.

  Однако вор есть вор, и от того, что его простили, он не перестал быть вором. Единственное, что ему может помочь – это раскаяние и исправление своего поступка.

  Да и с точки зрения закона Торы, вещь, взятая без разрешения хозяина, должна быть обязательно возвращена. И принести украденное должен именно тот, кто украл, – а не посыльный. Сам должен прийти и признаться, чтобы ему было стыдно. Хозяин может даже подарить то, что ему принесли «с повинной» – на, мол, друг, бери, раз тебе так нужно. Но все это только после того, как укравший принесет вещь, извинится и попросит прощения. И лишить преступника возможности исполнить заповедь раскаяния никто не имеет права. Да и с точки зрения закона, нельзя подарить то, что не находится в твоем распоряжении.

  Так что история о добром праведнике не выдерживает никакой критики. Прощение в этой истории утверждает легитимность воровства. Прощение вора косвенным образом ударяет по другим людям, так как воровство начинает распространяться в обществе.

  Кроме того, воровство – это преступление не только против другого человека, но и против Всевышнего. Ведь тот, кто ворует, утверждает в сознании людей представление о том, что Всевышний не все видит и не все знает.

  В прощении есть также безразличие к укравшему – пусть, мол, гуляет, что с него возьмешь. В то время как обращение в суд помогло бы привести вора к раскаянию. Главная задача – не получить с вора деньги (хотя тоже не плохо было бы), а заставить его понять, что он совершил преступление.

  И получается, что фольклор часто формирует у людей совершенно неверные, противоречащие законам Торы, представления о жизни и об обязанностях человека перед Всевышним, перед самим собой и перед другими людьми.

   

  Рав Зеев Мешков

  Альбом статьи (1 фотография)
  Поделиться - Отчет