Общаюсь Люди | Группы
Смотрю Новости | Статьи | Видео
Ищу Знакомства | Работа | Путешествия
Учусь Вебинары | Ответы
Действую Медиа-Центр | События | Партнеры
«После этих событий возвеличил царь Ахашверош Амана, сына Амдаты, из рода Агага, и вознес его, и сделал его выше всех князей, которые с ним. И все слуги царя, которые в воротах царских, становятся на колени и падают ниц перед Аманом. Ибо так приказал о нем царь. А Мордехай не кланяется и не распростирается» (Эстер, 3:1-2).
Зачем это было нужно мудрому человеку? Разве он не мог предугадать последствий своей непреклонности перед злодеем и завистником? Не правильнее ли было, учитывая то, что сыновья Израиля находятся в изгнании под властью персидского царя, подчиниться закону и быть «человеком на улице и евреем дома»? Ведь из-за гордости Мордехая весь еврейский народ подвергся опасности полного уничтожения, как сказано: «И увидел Аман, что Модехай не становится на колени и не падает ниц, и преисполнился Аман ярости. И счел слишком мелким для себя расправиться с одним Мордехаем, ибо рассказали ему из какого народа Мордехай. И задумал Аман истребить народ Мордехая, всех евреев, во всем царстве Ахашвероша» (Эстер, 3:5-6).
Дело в том, что для сыновей Израиля важно не только физическое существование. Гибель духовная также приравнивается к смерти (Ялкут Шимъони, Коэлет, 247). А сыновья Израиля в изгнании стояли на пороге гибели: часть народа ассимилировалась, а подавляющее большинство тех, кто остался верен традиции, отказались от мечты о свободе и независимости, от желания быть сильным народом, построить Храм и распространить свет Торы во всем мире. Т.е. отказались от того, ради чего Всевышний вывел их из Египта. Как сказано: «И будете Мне… народом святым и царством священников» (Шмот, 19:6). Они должны были стать народом, который живет на святой земле и привносит в обыденную жизнь святость, и общностью, которая распространяет знание о Б-ге и законы Торы среди всех народов.
На реках вавилонских
Оказавшись в изгнании, сыновья Израиля, не были превращены в рабов. Они поселились как свободные люди, и многие из них заняли важные должности при дворе Нэвухаднэцара. А когда Вавилон был завоеван персами, евреи расселились в ста двадцати семи провинциях их империи. Их положение было замечательным: они жили общинами, которые пользовались самоуправлением, занимались земледелием, ремеслами и торговлей и преуспевали. И они не видели никакой необходимости в переселении в Иудею, в возрождении народа, восстановлении царства и построении Храма. Они считали, что в изгнании гораздо легче поддерживать духовный уровень людей. Со времен первых изгнанников существовали школы для детей, юношей и взрослых, в которых преподавали мудрецы. Даже сам Мордехай какое-то время был меламедом. Прибить к двери мезузу, накладывать тфилин – все это было доступно, так как переписчики Торы бережно хранили традицию. Живя в чужой стране, они строго соблюдали законы Торы и могли даже пожертвовать жизнью, чтобы не нарушить правил кашрута. (И об этом свидетельствует мидраш: Аман, рассказывая Ахашверошу об обычаях сыновей Израиля, сказал: «Если муха попадет в бокал, они ее выбросят и выпьют вино, а если царь притронется к бокалу, они не станут пить» (Мегила, 13б). И, когда Ахашверош пригласил народ на пир и принимал гостей, сидя в одеждах первосвященника, захваченных при разрушении Йерушалаима, и подавал кошерное вино в сосудах Храма, евреи пили и ели вместе со всеми, не понимая, что совершают самое страшное преступление – оскверняют имя Всевышнего. Одежды первосвященника и сосуды Храма – все это казалось им чем-то отжившим, похожим на театральные костюмы и декорации. И это была духовная смерть.
Тогда для того, чтобы спасти народ, Мордехай отказался кланяться.
Он пошел по стопам Ханании, Мишаэля и Азарии, которые отказались склониться перед огромным золотым изображением, символизировавшим вечное господство Нэвухаднэцара над всеми народами. За это они были брошены в огненную печь и вышли живыми из огня только чудом. Они были готовы пожертвовать своей жизнью не потому, что статуя была идолом. Она была изображением царя, и закон Торы не запрещал склониться перед ней. А потому, что признать, что власть чужого народа и изгнание будут вечными, было для них хуже идолопоклонства. Ибо отказаться от мечты о независимости – это предать себя, Всевышнего и народ.
Мордехай рассуждал так же: сыновья Израиля, забывшие о святой земле, Храме и царстве, умерли как народ, несмотря на то, что учат Тору, делают обрезание, налагают тфилин. Заповеди для них превратились из инструментов исправления человека и всего мира в средство сохранения своей национальной самобытности. Возродить народ можно было только личным примером.
Мордехай победил в борьбе со смертью. И речь не о том, что он спас народ от физического уничтожения – мог бы и не ставить его перед лицом испытания. Он спас народ от духовной гибели.
Новый свет
О его победе свидетельствует свиток Эстер, в котором говорится, что после чудесного спасения в 354 г. до н.э. что-то изменилось в жизни евреев в лучшую сторону: «И у евреев был свет, и радость, и веселье, и почет» (Эстер, 8:16).
«Сказал раби Йеуда: «Свет – это Тора, радость – праздник, веселье – заповедь обрезания, почет – тфилин» (Мегила, 16б).
Но что же он имел в виду?
Ведь не познакомились же евреи с Торой в Вавилоне впервые, не начали исполнять заповедь обрезания на берегах реки Прат, не в изгнании начали налагать тфилин и соблюдать праздники!
До чудесного спасения в Шушане и во всей Персии Тора воспринималась как обязательный свод законов, которые необходимо исполнять, чтобы оставаться особыми общинами в изгнании. А после спасения от Амана она стала для сыновей Израиля светом: лучом, освещающим путь и указывающим направление движения. Им стало понятно, что цель – быть свободным народом в своей стране и привнести в мир знания о Всевышнем. Те, кто раньше налагал тфилин просто потому, что такова традиция, вспомнил, что кожаный футляр со вложенным в него текстом Торы положено носить на руке и на голове, чтобы все помнили, что Всевышний вывел тебя из рабства, как сказано: «И будет знаком на руке твоей и украшением между глаз твоих, ибо сильной рукой вывел тебя Б-г из Египта» (Шмот, 13:16). И не налагать тфилин нельзя, но и налагать его в изгнании стыдно: сам показываешь, что Всевышний тебя освободил, а ты за грехи снова попал в зависимость от другого народа. Тот, кто делал обрезание своим детям потому, что так положено, вспомнил о том, что это – знак вечного союза, храня который, человек связывает свою судьбу со святой землей, как было сказано Аврааму: «И установил Я союз Мой между Мной и тобой, и между потомство твоим на все поколения их... И дам тебе и потомству твоему землю эту, в которой ты проживаешь» (Берешит, 17:7-8). Тот, кто отмечал праздники потому, что они записаны в Торе, вспомнил, что Песах – это день благодарности за чудесную победу над египтянами, а Суккот – время восхваления Всевышнего за будущую победу над Гогом из страны Магог, предсказанную пророками.
Родословная несгибаемого человека
Мордехай происходил из колена Биньямина, который, единственный из всех братьев, родился в земле Израиля и никогда ни перед кем не кланялся. И этим он отличался от отца, всеми силами стремившегося не вступать в противостояние. Ведь Яаков, даже выстояв в испытании и победив ангела, не избавился от своего страха перед Эсавом. И, встретившись с ним, он поклонился тому семь раз. И так же поступили его дети и жены: склонились перед Эсавом, признавая его господство. И только Биньямин – нет, ибо он в тот момент еще не родился.
Так он и вырос: свободный человек на своей земле, не привыкший кланяться. И это свойство передал своим детям. И Мордехай, потомок Биньямина, спас народ, отказавшись поклониться Аману.
Но…
Почему же тогда сыновья Израиля не встали и не совершили исход из Персии, чтобы присоединиться к тем сорока двум тысячам, которые за пятнадцать лет до событий Пурима откликнулись на призыв царя Кира вернуться в Иудею, поднять ее из развалин и построить Храм?
Ответ дает мидраш. Если исход из Египта стал полным освобождением от рабства, то события в Персии не сделали сыновей Израиля свободными: они остались слугами Ахашвероша (Ялкут Шимони, Эстер, 247). А он не позволил подняться всем месте – стеной (как говорят мудрецы Талмуда) – и совершить новый исход. Так и Мордехай, состоявший на службе у Ахашвероша, не мог вернуться в святую землю.
Но люди переселялись на святую землю на протяжении всей эпохи Второго Храма: те, для кого Тора не только в первые годы после победы над врагами в Персии продолжала оставаться светом, находили свой путь возвращения.
Без подвига Мордехая, изменившего сознание народа, невозможно было бы ни восстание Хашмонаев, ни восстание Бар Кохбы, ни сохранение мечты о независимом государстве на протяжении двухтысячелетнего изгнания. Хотелось бы, чтобы и сегодня свет Торы, раскрытый им, указал путь возвращения тем, кто до сих пор остается в изгнании, а тем, кто живет в своей стране, напомнил о том, что наша обязанность перед Всевышним добиваться независимости.
Благотворительность
Пригласить друзей
Поддержать проект
Партнеры JewishNet
